09-09-2018
Юрчик ест подаренный ему рахат-лукум.
Пещера в Goreme Open Air Museum, Каппадокия, Турция.
Вот, наконец, мы в самолете. Позади (ненадолго) – дни-близнецы, когда работаешь с 7 утра до 10 вечера, из которых выделяется лишь пятница, поскольку заканчивается в 9.30 вечера. Позади – гора незаконченных дел и каких-то постоянных проблем. Да что Вам рассказывать? Вы это и сами прекрасно знаете. Главное – что через несколько минут мы оторвемся от земли. Отпуск! Звучат привычные «пристегните ремни» и так далее. Хотя стоп! Только что мы услышали что-то шокирующе необычное. Непривычное настолько, что хочется себя ущипнуть. Ведь приветливый голос обратился к путешественникам: «Ladies, gentlemen and dear children…» «Dear children!» Вы когда-либо слышали нечто подобное на каких-то авиалиниях?! Да, забыл сказать, мы летим на Turkish Airlines. (98% украинцев, кстати, неправильно произносит слово Turkish; вот как произносить его правильно: [‘tɜːkɪʃ].)
Помню, мы возвращались как-то с Аней вечером домой. На метро – любимом средстве передвижения нашего Юрчика. Вдоль перрона шел молодой человек восточной внешности и спрашивал: «Do you speak English? Do you speak English? Do you speak English?» Похоже, вопрос оставался без ответным настолько долго, что когда я сказал: «Sure, I’d be more than happy to give you a hand», он по инерции сделал еще несколько шагов. Конечно, мы подсказали (и показали), как добраться туда, куда было необходимо. Дело не в этом. Дело в том, что на протяжении тех нескольких станций, которые мы проехали вместе, он держал на руках нашего Юрчика, постоянно его целуя и то и дело с ним разговаривая и восхищаясь. Для Ани (да и для меня) та ситуация была слегка шокирующей, но она прекрасно иллюстрирует отношение турок к детям. Да, забыл сказать, молодой человек был родом из родины тюльпанов и рахат-лукума.
В Турции детей не осуждают. Их любят. Ими восхищаются. Пусть даже они и перелазят ограждения между столиками в ресторане.
В Турции Ваши дети обречены на обожание.
Везде. Всеми. Их будут обнимать и целовать, брать на руки и угощать сладостями. Ребенок не может остаться незамеченным. Детей замечают и сразу же начинают устанавливать с ними дружественный контакт. Продавец сока даст Вашему ребенку приготовленные вручную картофельные чипсы. А в кафе, скорее всего, Ваш малыш или малышка получат кусок рахат-лукума. В какой-то момент я подумал, что в Турции, исламской стране, с таким обожанием относятся только к мальчикам. Но потом оказалось, что около половины людей думали, что наш Юрчик – девочка, то и дело спрашивая: «How old is she? What’s her name?» Плюс, наблюдая за детьми других людей, мы убедились, что девочки обожаемы так же, как и мальчики.
Тот самый назар — плохой глаз. В Турции практически невозможно купить сувенир,
на котором бы не было вот такого синего глаза.
Детям искренне рады.
У турок есть пунктик – они остерегаются «назара», то есть «плохого глаза». Именно поэтому повсюду – талисманы, якобы защищающие от сглаза (смотреть фото выше). Как по мне, то где и стоит бояться злобного взгляда, то это в Украине, не в Турции. В Украине такое отношение к детям и родителям с детьми – повседневная реальность. Проходить сквозь «стены» подобной недоброжелательности – неотъемлемая часть «життя-буття». В Турции же, повторюсь, Вашему ребенку рады по-детски, искренне и чистосердечно. Объективности ради, есть одно исключение – русскоязычные туристы. Сидим мы в ресторане, а Юрчик ходит по спинкам двух поставленных один к другому диванов. Рядом сели две женщины. Смотрят на нашего «скалолаза» с неподдельной-нескрываемой ненавистью, и говорят: «Смотри, сейчас как упадет!» Нет, Юрчик не упал, не переживайте. Да и оправдание тем женщинам тоже можно найти – они бы не сказали этого вслух, если бы знали, что мы понимаем русский (за границей мы всегда и постоянно говорим на английском; об этом и других лингвистических выводах – в первой статье о Турции).
Юрчик шалит в LC Waikiki, пока мама и папа по очереди примеряют одежду.
Родители (и дети) чувствуют абсолютную свободу.
Вас не осудят, если ребенок будет прыгать на пандусе у входа в магазин. Ваш малыш сможет прикасаться к манекенам (хотя будьте осторожны, один манекен я поймал в воздухе!) и даже играть в прятки, скрываясь от вас на полках с товаром. Вас не осудят, если Ваш ребенок идет босиком по центральной улице или даже, набегавшись, лежит на прохладном полу фешенебельного ресторана. Ваш непоседа забросил мячик на чей-то балкон? Не проблема, кто-то из сотрудников с улыбкой вернет Вам прыгающую сферу. Единственное исключение, опять-таки,– туристы из бывшего Советского Союза. «Что это он бегает здесь без трусов?!» – говорили возле бассейна те, кто потом без футболок шел в ресторан. Но подобное осуждение детей и их родителей – не часть турецкой культуры. Единственный упрек мы услышали от турка-официанта, во время нашего четвертого визита в тот невероятно приветливый ресторан. Юрчик лежал у меня на плече, вялый и с больным ушком, а Эрол (имя официанта) говорил с едва различимым укором в голосе: «What has happened to my prince? You didn’t look after him well enough.» При этом, в его глазах стояли слезы.
Юрчик идет босиком по центральной |
В гостинице на ресепшене каждый раз |
И вот, снова, мы в самолете. Позади (ненадолго?) – три разных места в Турции и пять перелетов. Позади (навсегда!) – твердое убеждение, что Турция – рай для детей. В последний раз звучит «Ladies, gentlemen and dear children! We are happy to welcome you on board of Turkish Airlines!» Спасибо Вам, Турция и Turkish Airlines, за демонстрацию идеального отношения к детям! Интересно, а что ожидает нас дома, в Украине?
И вот – суббота и наш первый «выход в свет» после турецкой идиллии. Мы – на кассе в «Пузатой хате». Перед нами – пара важно выглядящих людей с ломящимися от еды подносами. Долго, долго длится процесс расчета. А вот они еще побежали за напитками. Такое бывает, забыли взять компот. Вот что-то карточка не сработала с первого раза. Ничего. Обслужили. Теперь – мы. Все быстро, кроме момента, когда Юрчик берет из наших рук карточку и передает ее в руку кассира. И здесь женщина, которая даже не пикнула, две минуты обслуживая предыдущую пару, смело возмутилась: «Так, давайте, а то…» Она не закончила фразу, но я понял наверняка, что мы уже не в Турции.
На следующий день (воскресенье) – мы в «Гулливере». Аня побежала в Watson’s купить памперсы, а мы с Юрчиком, катаемся по супермаркету в тележке-машине. Но вот ребенок закомандывал «мама!» и мы поехали не ее поиски. Заезжаем в Watson’s. Охранник прожигает меня взглядом, молчит. Продавец, подняв глаза от полок, на которых расставляет товар, говорит: «К нам нельзя в тележке!» Ни приветствия, ни улыбки. Я объясняю, что это ребенок, для которого прямо сейчас его мама покупает памперсы. «Все равно нельзя!» Разворачиваемся и выезжаем. Нет, это точно не Турция.
Несколько недель спустя мы взвешиваем с Юрчиком овощи и фрукты в «Сильпо». (К слову, в целом, персонал «Сильпо» возле Арсенальной – ангелы во плоти, браво!). Двое весов. У одних на тумбочке стоит Юрчик и под диктовку, медленно, нажимает буквы на сенсорном экране весов: «Т-Т-Т, О-О-О, М-М-М, А-А-А, Т-Т-Т». Возле других весов, напротив, – женщина, которая тоже что-то взвешивает. Рядом с ней – тележка с продуктами. Подходит еще одна женщина. Интеллигентная, модно одетая, возможно, есть внуки. Простояв секунд 30 в очереди у других весов, она решила, что возле весов наших будет быстрее (она не увидела Юрчика, орудовавшего пальчиком и «охотившегося» на буквы). Подождав еще секунд 20, она поняла, что в предыдущей очереди было бы быстрее, но там, незадача, на покинутом ею месте появился уже еще один человек.Фыркнув, наша невольная собеседница сказала: «Учите ребенка дома! Учить его здесь – неуважение к другим!» Хотите – верьте, хотите – нет, но цитирую ее слово в слово. Похоже, нам до турецкого отношения к детям – как пешком до неба.
После посещения подземного города Каймаклы, приветливая продавщица свежевыжатого сока
подарила Юрчику домашние чипсы.
А в это воскресенье Юрчик и я играли в Мариинском парке. Потом заказали какао возле Мариинского дворца и сели на гранитный выступ. Отдохнули. Выпили полстакана какао. Потом Юрчик снял свои кроксы и сказал мне сделать то же самое. Не вопрос! Разулись, достали мячик и побежали за нашим прыгающим другом. Стакан с недопитым какао, мои кроксы и кроксы Юрчика остались на каменном выступе. Возвращаемся минут через 20. На выступе – стаканчик с недопитым какао и мои носки, лежавшие перед этим внутри моей обуви. А самих двух пар – и след простыл. Стал спрашивать окружающих, не видели ли они чего? Нет, говорят. Стоим с Юрчиком возле носков и стаканчика. Допьем, думаю, какао, и побредем босиком домой. Не вопрос, как-то доберемся. Только вот те синие кроксы были любимой обувью Юрчика. Расстроится, когда поймет, что их уже нет.
Тут подходит ко мне мужчина анатолийской внешности, тоже игравший с ребенком в сопровождении жены-украинки и мамы в парандже. «Что ищешь?» «Обувь». «Я видел, как двое людей складывали ее в рюкзак. Может, они еще здесь». Да, еще здесь. Двое бомжей-алкоголиков. У одного – рюкзак за плечами. «Открывайте!» – говорю. Точно, лежат две пары кроксов, детские сложены в родительские. «Ладно, мою обувь украли, но у ребенка воровать не стыдно?» Жму руку турку (этот спаситель нашей обуви, мне кажется, скрутил бы тех бомжей и отволок их в полицию, если нужно было бы), обуваюсь и обуваю Юрчика. А в голове: «Господи, будь-ласка, допоможи українцям ставитися до дітей з любов’ю та повагою. Допоможи нам ставитися до наших рідних дітей хоча б так, як ставляться до дітей чужих у Туреччині». А также думаю о том, что никогда-никогда-никогда не буду осуждать украинок, выходящих за муж за турок. Все честно. Будущая мама хочет, чтобы ее отец обожал (или хотя бы не презирал и не игнорировал) ее детей. Украинские мужчины, похоже, вместо этого преуспевают в литр-боле. Бухать – этому мы точно научились. Алкоголизм – проклятие Советского Союза– по-прежнему с нами (зачастую у Красной Армии не было еды, мыла, средств против вшей, оружия, одежды, но всегда, без исключения, был спирт или водка; дневной рацион – 100 грамм). Опять-таки, вернувшись из Турции, по-новому смотришь на обрыганные арки и людей, лежащих днем под деревом. Стоит ли удивляться, что население Украины продолжает сокращаться? Когда я в последний раз взглянул сюда, нас было 43 982 837. А какую цифру увидите сейчас Вы? Нет, дети – не только наше светлое будущее. Они также – наше счастливое настоящее. И они стоят того, чтобы мы их ценили, любили, обожали. Как здорово, что это понимают, по крайней мере, в Турции!
Также Вам будет интересно прочитать:
🇹🇷 Подорож Туреччиною: 7 лінгвістичних висновків
🇬🇧 Записки о путешествиях по Великой по Британии. Глава 2. О том самом 5 o’clock tea.
✍️ Статьи нашего образовательного блога
